The boxy tube of knocking wheels
is squeezed by the speed and leaks
a long odorous drop of train—
glues the clatter onto the horizon;
why the craftwork, is there not enough
construction visible?
For instance: the flat fog, tied
by the powerlines to the forest posts
or the anticipating – that railroad pointer
directing us upwards?
Why must the far end of the March line
make this clatter? Let us see:
on the stiff sound, it seems to hold
the warmth firmer over the wave,
while the frame disappears—the memory
of renitence will not allow the spring to be trampled.
* * *
Тюбик угловатый колёсного стука
сдавлен скоростью – и течёт
длинная пахучая капля поезда –
клеить грохот на горизонт;
а зачем поделка, коль всяких конструкций
хватит на обозримый век?
Вот, к примеру: плоский туман, примотанный
проводами к лесным столбам
или ожидание – тот указатель,
что направлен куда-то ввысь?
Но зачем у линии – дальней, мартовской
этот грохот? Давай смотреть:
на негибком грохоте, кажется, крепче
держится над волной – тепло,
а каркас исчезнет – и память жёсткости
не позволит примять весну.
